Как папа нес арбуз.

 

Я уже говорил, что до смерти папы, жизнь моя представлялась и представляется раем. Собственно так оно и было. Я любил родителей, они любили меня и  друг друга… Этого, я считаю, достаточно для счастья… И это не только мои ощущения, но и рассказы мамы.

Папа мой сильно хромал. По этой причине он всегда ходил с тростью, но в те годы, то есть пятидесятые прошлого века, это практически не считалось увечьем. Ну, хромает человек, ну и что! Вон посмотри совсем без ног на самодельной платформочке катается, двор убирает, у другого руки нет, у третьего дырка в голове железом закрыта… Что поделаешь – война недавно кончилась. А хромота это пустяк! Я тоже так считал. И когда однажды  папа пришел домой с огромным, килограммов на пятнадцать, арбузом я не задумался, а как же он его донес. Нет, меня поразил невиданный размер арбуза и его неслыханная красота. Когда папа с устало-торжественным видом водрузил его на стол, мне показалось, что столешница немного прогнулась. Арбуз был прекрасен.

Но пришедшая вскоре мама почему-то не восхитилась, а огорчилась.

- Сережа! – воскликнула она и всплеснула руками для большей выразительности. – как же ты его донес? Тебе же нельзя! Ну, что же ты делаешь!

- Не волнуйся, - легкомысленно говорил папа, -  Я его катил по земле. Это легко.

- Ну что ты выдумываешь! – закипала мама , - Зачем ты врешь при ребенке. Ты волок его на себе. Это ж и здоровому мужику не под силу, а тебе нельзя вообще тяжести подымать.

- Аня! Я здоров, как бык. Ничего мне не будет. Давайте посмотрим, что же там внутри.

- Ты его даже не вскрыл, не посмотрел?..

- Конечно нет. Такого красавца только дома нужно разрезать.

- О, Господи! С тобой всегда так. Сейчас я его вытру.

Арбуз и изнутри был прекрасен: красная мякоть, черные семечки, тонкая прослойка белого под полосатой кожей. И конечно волшебный вкус… Я не знаю, что  с  большим вкусом вспоминается: мороженое детства или этот арбуз?

Вообще, насколько я помню и могу судить по рассказам мамы и сестры, папа был главным поставщиком их тревог, волнений и радостей. Готовясь к возвращению мужа из госпиталя, зная, что он не до конца вылечился, мама купила козу. Чтобы отпаивать папу целебным козьим молоком.

Она все продумала: где и как животное держать, где пасти летом, чем кормить зимой. Худой, хромой, на костылях, с тощим вещмешком за спиной мой будущий папа был встречен на вокзале и немедленно окружен и лаской и заботой. В заключение праздничного обеда  папе была торжественно поднесена полная кружка свежайшего молока. Он сделал глоток, недоуменно посмотрел на кружку, потом на маму и спросил:

- Что это?

- Это, Сереженька, козье молоко!

- Откуда?

- Я купила козу, Сереженька! – воскликнула мама, ожидая похвал и восхищения.

- Напрасно! – холодно сказал папа, отодвигая кружку подальше, - Я его пить не буду!

- Почему?! Сереженька, это очень полезное молоко. В нем много витаминов…

- Ты пей, а я не буду. – Твердо сказал папа.- Как тебе только пришло в голову купить такое нелепое и вульгарное животное?

-Почему вульгарное, Сережа?

- Каким возгласом она тебя встречает, когда ты к ней заходишь? Бля-я! Бля-я! Неужели тебе нравится слушать эти оскорбления? Ее нужно немедленно продать!

Мама, разумеется, огорчилась…

Этот эпизод мне известен по рассказу мамы. Тут я должен отметить, что все ее рассказы о муже были окрашены сдержанным, вернее, скрываемым восторгом. Причем, как ни странно, особенно те рассказы, где он проявлял твердость, решимость и даже некую капризность. Через много лет после его смерти моя жена спросила маму:

- А правда, что вы любили мужа? Мне Саша (то есть я) много рассказывал об этом.

Разговор у них происходил на кухне за завтраком в латвийском городе Лиепая. Мама сидела в халате и тапочках, и вот что она ответила моей жене:

- Если бы мне сейчас сказали, что Сережа жив и находится на Камчатке, я бы встала и, не одеваясь, а как есть, пошла бы к нему.

На жену мою это произвело впечатление. Маме было уже за восемьдесят и лет сорок прошло со смерти папы. Продолжим про козу.

Конечно, мама огорчилась отказом отца, но она тоже была с характером, так что сразу сдаваться не стала. Она заявила, что согласна избавиться от козы, раз уж эта скотина вызывает у него такое отвращение, но поскольку сейчас не самое выгодное для продажи козы время, то придется ее подержать, пока конъюнктура не измениться. И когда она будет уходить на работу, то за козой ты, Сереженька, присмотришь. Она ее привяжет на лужку здесь рядом попастись, а ты посидишь на табуретке невдалеке. Делать ничего не надо, просто дышать свежим воздухом, восстанавливая здоровье. Папа не возразил, он действительно был нездоров. Три года на фронте, четыре ранения, что там говорить…

Конечно, папа и не думал стеречь животину. Коза, привязанная к колышку, паслась самостоятельно в компании с приблудной дворнягой на пригорке за домом. Не прошло и недели, как пришла мама однажды с работы и не застала дома ни мужа, ни козу.

Кто-то из соседей видел, как Сергей Александрович пошел в сторону центра, что касается козы, то как-то не обратили внимания, куда направилась она.  Мама быстро сделала круг по соседним кварталам в надежде напасть на след хоть одного из пропавших, но безрезультатно. И тут она увидела своего Харона. Он выглядел очень суровым.

- Сереженька, куда это ты… - начала было мама и замолчала: муж был не на шутку рассержен.

- Я тебя предупреждал!.. – заговорил он сдержанно, но внушительно. –  Я тебя предупреждал, чтобы ты с ней не связывалась… 

- Боже мой! Сереженька, что случилось? С кем?.. Что?..

- Тебе нужно срочно явиться в отделение милиции. Захвати паспорт. Ее не просто арестовали, она, оказывается, рецидивистка!..

- Зину?! За что? – впадая в панику, залепетала мама.

- Причем тут Зина? – якобы недоуменно воскликнул мой будущий папа, поднимая бровь, -  С Зиной все в порядке. Козу твою арестовали. Пойдем выручать, а то ночная бригада ее на котлеты пустит.

И по пути в милицию папа рассказал маме детективную историю про козу, которая вырвала колышек, к которому была привязана и пустилась в бега. Как он, выйдя проверить пакостливое животное, не обнаружил его на должном месте, как благодаря показаниям некоей девочки, но главным образом используя дедуктивный метод, вышел на след беглицы в районе рынка, на котором она была приобретена. Там выяснилось, что коза вела себя на рынке, именуемом базаром, вызывающе, приставала к  прохожим, занималась вымогательством и попрошайничеством, обзывала окружающих известным словом, более того, в свое время,  уже была клиенткой этого отделения милиции за побег от прежней хозяйки, а потому за совокупность содеянного была схвачена доблестными стражами порядка, и в соответствии с уголовным кодексом Российской Федерации заключена под стражу до выяснения обстоятельств. Как он, старший лейтенант в чистую списанный в запас, бренча орденами, бежал к рынку, хромая на все четыре ноги и как это должно было выглядеть со стороны…  Как коза, находящаяся в КПЗ, с отвращением отвернулась от него, не признавая за хозяина…

Мама моя, должен вам сказать, обладала довольно развитым чувством юмора, поэтому от души смеялась, ни на миг при этом, не забывая серьезность ситуации: козу могли и не вернуть. Но, увидев маму, коза так страстно закричала «Бля!..», что заранее информированные папой милиционеры хохотали целых полчаса, после чего коза была отпущена. А еще через полчаса, хотя рынок к этому времени уже готовился к закрытию, папа продал зверя.

Папа любил рынок, умел торговаться и делал это с удовольствием, так что коза ушла к другой хозяйке за более высокую цену, чем была приобретена.  Что мама подчеркивала с особой гордостью.

Зачем я рассказываю этот в общем-то частный несерьезный эпизод? Во-первых, он мне дорог, как все что связано с отцом, а во-вторых, и главных, именно такие мелочи и создают или, если угодно, воссоздают прошлое. Купить козу, продать козу… в каком областном или краевом центре это может быть актуально сейчас…  даже в районном центре… Ни в каком и никому это не нужно. Поэтому я писать-то пишу и все время себя уговариваю: да, это никому, кроме тебя не нужно, но вряд ли после смерти тебя ждет что-то хорошее, а сейчас эта писанина для тебя возможность заглянуть или иногда прикоснуться или даже ощутить рай в душе своей, рай по имени  детство.

Однажды маме повезло: зайдя в хозяйственный магазин, она неожиданно оказалась в числе тех, кому удалось приобрести детский эмалированный горшок с эмалированной же крышкой. Как вы думаете зачем?.. Не угадали.  В пятидесятые годы двадцатого века в нашей стране не хватало самых простых вещей. Например, у мамы было всего две кастрюли. Одна алюминиевая старая, но еще крепкая, и эмалированная, в которой площадь отбитой эмали значительно превосходила целую. Короче говоря, мама купила горшок с целью использовать его в качестве кастрюли и очень радовалась обновке. И она сварила в нем что-то, суп или щи. Торжественно поставила его на стол и, взяв половник, собралась разлить первое по тарелкам, но была остановлена вопросом мужа:

- Что это? Откуда?

- Это, Сереженька, я купила..

- Разве это кастрюля?

- Что же делать, Сережа? Кастрюли-то у нас совсем уже никуда

- Аня, но ты ведь  знаешь, что из детских горшков не едят. В них какают и писают маленькие дети.

- Сережа, ты посмотри: он же новый, чистый, прямо из магазина. Никто в него…

- Я из него есть не буду!

- Сережа!

- Нет!

И ведь не стал, о чем мне мама потом рассказывала даже с каким-то торжеством. Кстати, горшок папа потом продал, естественно, дороже номинала.

Мама еще рассказывала разные фантастические истории, связанные с папой, в которые я не верил раньше и сейчас не верю. По этой причине говорить о них не стану. И каким способом мой хромой папа донес этот арбуз, я не знаю. Но он его донес.